Вы опять подпустили к себе барыню свою и подчинились ей, а она нагородила нелепостей. И забыли вы на этот раз, что в вас две особы: одна – послушница смиренная, а другая – барыня ученая с барством. По настоящему вашему настроению госпожой должна быть послушница с послушанием; барыня же с барством не должна иметь никакой власти. Вы хоть и прогнали ее в людскую, но она не забывает своего и всячески старается прокрасться к вам и, прогнав послушницу, сделаться распорядительницей. Вот и теперь успела она в этом. Не касаюсь нелепых ее распоряжений; какие бы они ни были, не следовало вам их слушать. Я уже писал вам об этом. Вы кажется согласны всегда держать ее при себе. Нет; извольте теперь совсем убить ее и выбросить за окно на съедение птицам небесным и зверям земным. Иначе никогда не установится у вас добрый порядок; и вы будете только созидать и разорять.
     Спрашиваете, откуда я взял, что вы совсем хотите разлениться? Из следующих слов ваших: «Когда же наконец кончится это трудничество?» Этот вопрос означает, что ноги уж подламываются и руки опускаются, и в душе появляется мысль о снятии с плеч лежащего на них бремени. Поблажь только этому позыву хоть немного, и он мало-помалу доведет до того, что и все сбросите. Вот и надлежало вам напомнить об этом конце, чтоб не началось начало. – Теперь пишете, что хоть сказала так, но все же не поблажала себя. – И добре! Но от того, что я помянул о худых последствиях от поблажки чувству тяготы от трудничества, никакого не будет вреда вашему непоблажанию. И стойте в этом, и гоните всегда всякий позыв в чем-либо поблажить себя. Надо при этом всегда возбуждать себя к напряженной деятельности и тотчас же сделать что-либо, требующее такого напряжения. Еще появится, – еще так же поступить. И так далее. Перестанет наконец являться такой позыв. И живая энергия возьмет силу. Наше дело в том особенно и есть, чтоб держать себя постоянно в такой энергии, с полным самоотвержением и самопожертвованием. Ради нее будет всегда подходить к нашим благим начинаниям помощь Божия и совершать в нас дело свое.
     Молитвенное правило, говорите, исправляете, как прописано. – И трудитесь так. Помоги вам Господи. Паче же навыкайте иметь непрестанно память Божию и к Богу молитвенно себя держать, в страхе и благоговеинстве. Даруй вам, Господи, сие! Назначьте себе особое время вот на что: чтоб, сидя бодренно и внимание собравши в сердце, говорить молитву Иисусову, не развлекаясь мыслями. Раза бы два-три так в день. Хоть по разу при сем проходить четки; а охота припадет, – два и три раза можно. Этим путем можно произвести в сердце болячку, о коей говорил старец Парфений, и дойти до того, что молитовка Иисусова сама будет журчать в сердце умными словами, как ручеек, с соответственными движениями чувства.
     Книги отеческие, какие у вас есть, – эти самые и требуются. Св. Макарий – начальный; св. Исаак поведет дальше и глубже; св. Ефрем будет оживлять сокрушение и умиление; св. Варсанофий и Иоанн разрешат все недоуменные случаи; св. Василий Великий, св. Левствичник, св. Дорофей и Нил ко всему приложат разумные основания. Не пропускайте ни одного дня без чтения кого-либо из них.
     Встретились у вас такие обстоятельства, что по необходимости входите в сношение с барами. – Смотрите, как бы этот воздух не поднял на ноги вашу собственную барыню, – главную вашу неприятельницу и враждебницу. Внимайте себе, – и никакой ей поблажки не давайте, а то после придется долго с ней бороться. Дело это все есть внутреннее; вне же можете держать себя, как обычно барам. Когда кончится все и вы войдете в обычную свою колею, посмотрите тогда повнимательнее в душу свою, именно, как она встретит это, – как майское утро или мороз по коже? Решите же это без покривления весов, – и решите для себя в познание себя и в назидание себе. Ибо, судя по происходящему в вас, можете многое нагадать о себе на радость или на нерадость.